Обо всем этом с точки зрения права, быть может, несколько занудно, зато честно, без популизма и хайпа.

В соответствии с ч. 3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Аналогичная статья записана в Конвенции по правам человека. Термин «самоизоляция» представляет собой неологизм, отсутствующий в законодательстве, его этимология бытового свойства, в этой связи формально нарушение «режима самоизоляции» не может повлечь юридическую ответственность.
Первое упоминание о данном режиме встречаем в абз. 4 подп. 1.3. п. 1 постановления Главного государственного санитарного врача РФ от 30 марта 2020 г. № 9 в контексте «высшим должностным лицам субъектов РФ обеспечить введение ограничительных мероприятий, включая режим самоизоляции». Впоследствие термин «самоизоляция» закреплен в КоАП г. Москвы как одна из форм соблюдения режима повышенной готовности за неисполнение которого введена ответственность.
В опубликованном Верховным Судом РФ Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации
новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 1 от 21.04.2020 г. уважаемые судьи всем нам напомнили о другом давно присыпанном нафталином законодательном акте, а именно о Федеральном законе от 21.11.1994 г. № 68-ФЗ «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера». ВС РФ разъяснил, что этим Законом допускается введение правовых режимов, предусматривающих ограничения свободного перемещения граждан, их нахождения в общественных местах, учреждениях и возложение на граждан обязанностей публично-правового характера.
Действительно, понятие «режим повышенной готовности» определен в Федеральном законе № от 21.12.1994 N 68-ФЗ «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» и предполагает режим, при котором возникает угроза чрезвычайной ситуации. В случае введения такого режима специальная правительственная комиссия принимает меры по защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций, в том числе: ограничивает доступ людей и транспортных средств на территорию, на которой существует угроза возникновения чрезвычайной ситуации, а также в зону чрезвычайной ситуации; определяет порядок разбронирования резервов материальных ресурсов, находящихся в зоне чрезвычайной ситуации; определять порядок использования транспортных средств, средств связи и оповещения, а также иного имущества органов государственной власти, органов местного самоуправления и организаций; приостанавливает деятельность организации, оказавшейся в зоне чрезвычайной ситуации, если существует угроза безопасности жизнедеятельности работников данной организации и иных граждан, находящихся на ее территории; осуществляет меры, обусловленные развитием чрезвычайной ситуации, не ограничивающие прав и свобод человека и гражданина и направленные на защиту населения и территорий от чрезвычайной ситуации, создание необходимых условий для предупреждения и ликвидации чрезвычайной ситуации и минимизации ее негативного воздействия.
На первый взгляд, очевидно, что принятые властями меры существенно ограничивают права и свободы граждан в условиях установленного режима повышенной готовности, без введения режима чрезвычайной ситуации.
Введение ответственности за нарушение требований режима повышенной готовности само по себе является подтверждением такого рода ограничения прав и свобод граждан и компаний.
Едем дальше.
Понятие карантин (ограничительные меры), которое включает в себя изоляцию и прямо закреплено в набившем в последние месяцы оскомину Федеральном законе от 30.03.1999 г. N 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». Согласно данному Закону ограничительные мероприятия (карантин) - административные, медико-санитарные, ветеринарные и иные меры, направленные на предотвращение распространения инфекционных заболеваний и предусматривающие особый режим хозяйственной и иной деятельности, ограничение передвижения населения, транспортных средств, грузов, товаров и животных.
Следует обратить внимание, что все перечисленные Федеральные законы являются равнозначными в нормативно-правовой иерархии. Вместе с тем Закон «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» в отличие от Закона «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера», во-первых, принят позднее, во-вторых, предполагает карантин и без объявления режима чрезвычайной ситуации. Любой карантин фактически не может не быть сопряжен с ограничениями прав граждан.
Данные ограничения обусловлены целью не допустить еще большего нарушения прав других, общественного эпидемического, в данном случае, благополучия. Здесь уместно напомнить о непосредственном и прямом действии Конституции РФ.

Наряду с исками в регионах в Москве на сегодняшний день подано более 10 административных исков с обжалованием указа о самоизоляции. В том числе подан иск против указа мэра о введении пропускного режима. Некоторые иски есть в открытом доступе. Присоединяюсь к мнением коллег, считающих, что правовых оснований для их удовлетворения нет. Не стану подробно останавливаться здесь, почему именно. И дело здесь вовсе не в политической подоплеке (см. выше). Дабы не подвергаться упрекам в коллаборации меня с властью, сошлюсь на позицию, которую описал выше.
Что касается процессуальных составляющих этих исков, они заслуживают подробностей. Так, один из исков заявлен московским муниципальным депутатом на основании ст. 42 Кодекса административного судопроизводства (КАС), поскольку все эти иски административного характера, в них обжалуются нормативные акты. Статьей 42 КАС предусматривает возможность обращения с коллективным иском граждан, полагающих что обжалуемым актом нарушены их частные права. Если к моменту подачи искового заявления к нему присоединится больше 20 истцов, то здесь уже есть такие особенности процедуры, которые облегчают рассмотрение такой категории дел. Например, достаточно указать представителя в исковом заявлении, который будет представлять интересы всех истцов.

Представителем по КАС может выступать лицо с юридическим образованием с доверенностью от административного истца. Для коллективных же дел есть такое послабление, когда достаточно указать лишь представителя в иске, при этом такому представителю не требуется доверенность, также предусмотрены упрощенные процедуры уведомления о судебных заседаниях и т.д., чтобы суду было возможно рассмотреть такой иск с большим количеством истцов.

Коллеги обоснованно высказывают мнение, что данная категория исков, по статье 42 КАС РФ, несмотря на большое количество возможных истцов, тем не менее, это всегда дело конкретных соистцов, которые идут и оспаривают свое конкретное нарушенное право. То есть это заранее определенный круг лиц, их может быть и 200-300 человек, сколько угодно, все же все эти лица определены, и должны быть поименованы как в иске, так и в судебном решении. А еще статья 40 Кодекса административного судопроизводства, где только уполномоченные лица, которые указаны в законе, могут выходить с иском в защиту прав неопределенного круга лиц – грубо говоря, всех жителей Москвы. По 40 статье это может делать не каждый. В зависимости от ситуации, но обычно это прокурор, уполномоченный по защите прав детей, предпринимателей и т.д. В некоторых случаях это могут делать общественные организации. Но круг этих лиц, кто может обращаться с такими исками, в законе указан исчерпывающий. Понятно, что муниципальные депутаты в этот круг не входят, как не входят и просто физические лица. Поэтому в рассматриваемом случае оспаривается решение мэра в порядке статьи 42, это говорит о том, что речь идет о субъективном праве конкретных лиц, которые возмущены тем, что в данном случае мэр Москвы ограничил их право на свободу передвижения.
Возвращаясь к началу. Так или иначе в данном случае административный истец множественный, но это в конечном счете определенный круг лиц. Ответчик же будет ссылаться, что не только имел право, но и обязан был ввести ограничения по отношению к своим гражданам, и перед другими странами в условиях эпидемии, пандемии. Государство говорит – да, мы были вынуждены ввести эти ограничения для того, чтобы защитить право на жизнь и здоровье всех граждан.
Я присоединяюсь к мнению коллег. Противопоставление частного ограничения на свободу передвижения праву всех граждан на жизнь и здоровье нельзя отнести к эффективному способу защиты прав.
Хайп, как ныне говорят, о введении режима ЧС тоже не могу разделить.
Различные ситуации взывают к разным правовым и организационным подходам. Есть регионы, где в основном люди живут на расстоянии друг от друга в несколько километров, в крупных мегаполисах - другая ситуация. Поэтому каждый руководитель субъекта принимает те меры, которые он считает необходимыми. Режим повышенной готовности вводится для предотвращения чрезвычайной ситуации, для того, чтобы она не наступила.
Сейчас мы живем в режиме повышенной готовности. Власть исходит из того, что чрезвычайная ситуация еще не наступила. Делает ли она достаточно, чтобы предотвратить ее наступление – вопрос для отдельной дискуссии. Но расхожее мнение, что, якобы, как только будет введено ЧП, всем сразу начнут выплачивать деньги – не более чем миф, ничего такого в законе не подразумевается. Зато там есть – реквизиция, когда могут прийти и забрать имущество для государственных нужд, национализация и т.д.
Многим разглагольствования на тему правовой обоснованности ограничений могут показаться занудными и небезупречными, но, конкретно сегодня, в конечном итоге, по возможности оставаться дома – самый эффективный способ сохранить здоровье себе и своим близким.

Берегите себя!